Два воспоминания остались у меня от этого приволжского города: крысы во дворе и белые плечи нашей хозяйки.
И те и другие появлялись, не стесняясь моим
присутствием. Крысы ходили по двору, как жильцы в праздничные дни,
когда можно не спешить на работу. Они смотрели на меня круглыми от
удивления глазами, словно спрашивая: "А этот откуда взялся?"
Мы приплыли сюда по Волге из города Сталинграда. На
барже нас было много, и плыли мы много дней. В Сталинграде мы жили на
стадионе - это было единственное место, способное вместить такое
количество людей.
Мы были беженцы и все время бежали. От Одессы до
Николаева, от Николаева до Ростова, от Ростова до Сталинграда, и вот -
прибежали сюда.
Здесь мы остановились перевести дух и поселились у
нашей хозяйки в подвальном помещении. Она была не настоящей хозяйкой, а
тоже беженкой, но успела прибежать раньше и снять это подвальное
помещение.
Был август, похожий на сентябрь, или сентябрь, похожий
на август. Не спадала жара, но уже пахло осенью. Или осенью пахло
просто от сырости в нашем дворе.
У нашей хозяйки были невероятно белые плечи, хотя была она преклонного возраста: ей уже стукнуло тридцать шесть.
Мы жили в общей комнате, и хозяйка меня не стеснялась.
Наверно, она думала, что мне нет еще тринадцати лет. На самом деле мне
уже исполнилось тринадцать лет, хотя давали мне не больше одиннадцати.
Сначала я деликатно выходил во двор, но там крысы
таращили на меня глаза, словно возмущаясь: "Эвакуированный? Этого нам
еще не хватало эвакуированных!" Они были во дворе у себя, а я был не у
себя, поэтому я возвращался в комнату, где переодевалась наша хозяйка.
Муж у нее был на фронте, и ей не при ком было переодеваться. Пусть уж
при мне переодевается.
Был август, похожий на сентябрь: не знаешь - то ли
тепло, то ли холодно. Хозяйка снимала платье и надевала халат. Потом
снимала халат и надевала платье. У нее ничего больше не было, и она
меняла платье и халат, как меняет наряды английская королева.
Я смотрел на ее плечи, такие белые для ее преклонного
возраста, и вспоминал английскую королеву, которую, честно признаться,
никогда не видал.
И крысы, которые совсем обнаглели у себя во дворе,
заглядывали в окна нашего подвального помещения, и глаза их Становились
еще более круглыми, когда они смотрели на эти белые плечи.
Слишком много глаз - это тоже плохо для переодевания одной женщины. Я подходил к окну и задергивал занавеску.
|