Жил был на свете один человек. О том, что он человек, узнал он когда-то от другого человека, а тот еще от кого-то и т.д., а кто уж первый-то узнал, что он человек, и главное как узнал – это уж никто теперь не знает. Говорят, Бог человеку сказал об этом. Ну да Бог со всем этим! Не о том сказ. Знал, значит, знал человек-то наш, что он человек, да и забыл вдруг.
Забыл да и не знает теперь, что делать. Кто же я – спрашивает. И не знает. Пошел тогда некто к другому и спрашивает у него: скажи мне, кто я такой? А тот ему в ответ:
- Дурья твоя голова! Как забыть ты мог такое, сокровеннейшее! Знай же, коль забыл. Ты - человек!
Вспомнил тут человек, что он человек. Обрадовался этому несказанно как и говорит:
- Вот! Знаю теперь, что делать мне. Буду делать дело человеческое!
Вернулся человек восвояси и занялся делом человеческим, как и решил.
День проходит, другой проходит. Занимается человек делом все своим. Неделя прошла. Вдруг запамятовал человек наш снова: забыл, кто он.
Хотел сесть на стул некто наш и подумать, да стула-то - а и нет! Испугался некто. Побежал искать другого. Выбежал из дома - а вокруг уж и нет ничего! Видит некто, что нечто есть, да только сказать об этом не умеет. Долго бродил он где-то да искал нечто. И вот набрел он случайно на кого-то и спрашивает у него: кто я?
Тот усмехнулся да и говорит:
- Мозги последние пропил! Дурья башка твоя! Человек ты, вот ты кто!
Вспомнил человек, что он человек, обрадовался этому несказанно. Горячо поблагодарил он другого человека за то, что напомнил он ему, кто он.
Пришел человек домой и думает: как бы не забыть-то, что человек я? Думал, думал и придумал. Решил почаще заходить он к другим людям, чтобы они напоминали ему, что он человек. Обрадовался человек своей мысли, на том и порешил.
Живет человек, живет, делами человеческими занимается, к другим людям заходит, да чрез них и напоминает себе, кто он да что делать должен.
Проходит месяц, проходит другой. Рассорился вдруг человек наш с другими людьми да и захаживать к ним перестал вовсе. Думает человек: уж лучше одному быть, чем с такими скотами-то жить. Так и порешил он: одному значит жить на свете. И как только это он порешил, так и забыл тотчас же кто он и что делать должен. Да и не только себя забыл, но и где находится и что кругом него существует понимать перестал.
Испугался жутко этого некто наш. Чудится уж ему: то ли сидит, то ли стоит он; то ли спит, то ли бодрствует; то ли смеется, то ли плачет. Забыл где право, где лево, где низ где верх; руки-то и ноги свои вовсе потерял. И как все вдруг перемешалось в голове у него. И страх жуткий напал. Одна только и мысль осталась что о смерти.
И долго метался в потемках наш некто - забывший себя человек. Сказывали о нем потом очевидцы, что выходил он из избы своей голый. И что шел он не то на четвереньках, не то как-то задом. И что издавал при этом он звуки невнятные - не то вой собачий, не то крик обезьяний, не то рычал как медведь. И что дошел человек наш до болота и стал было купаться в нем как в реке. Да выловили его оттуда мужики местные. И уж как увидели его - а он и всякое человеческое обличье потерял и смотрел на всех обезумевшим взглядом, равно как помешанный. Но уж не о том сказ.
Пришел некто в себя где-то и видит: стоит рядом с ним не то богиня, не то вешалка с вещами. И спрашивает человек у того, кто рядом с ним: кто я? А стоящий в ответ ему: человек ты.
Тут вновь у человека в голове все прояснилось. Видит он, что лежит в больнице, а что против него стоит медсестра и смотрит на него глазами испуганными. Как увидел человек наш другого человека, сразу и говорит ему: будь, говорит, свидетелем того, что я человек. Будь всегда свидетелем человечности моей и навсегда подле меня оставайся.
Глянула медсестра на странного человека, глазами сверкнула и думает: венчаться мне предлагает? Поглядела, поглядела на человека да и согласилась.
Так вот и живет теперь человек наш припеваючи со свидетелем своей человечности и знает кто он. А коли забудет, так тут же ему и напомнят.
|
