Знание странствовало на Севере у истоков реки Тёмная вода, взошло на холм Незаметный и встретилось с Недеянием.
— Мне хочется тебя спросить, — сказало Знание Недеянию, — как
размышлять, как думать, чтобы познать путь? Где находиться, чему
покориться, чтобы утвердиться в пути? За кем следовать, какой дорогой,
чтобы обрести путь?
Ни на один из трёх вопросов Недеяние не ответило. Не только не ответило, но и не знало, что ответить.
Ничего не добившись, Знание вернулось на южный берег реки Светлая
вода, взошло на холм Конец Сомнений и, заметив Возвышающегося Безумца,
задало ему те же вопросы.
— Ах! Я это знаю, сейчас тебе скажу, — ответил Возвышающийся Безумец, но тут же забыл, что хотел сказать.
Ничего не добившись, Знание вернулось во дворец предков, встретило Жёлтого Предка и задало ему те же вопросы.
— Не размышляй, не думай — и начнёшь познавать путь. Нигде не
находись, ничему не покоряйся — и начнёшь утверждаться в пути. Ни за
кем не следуй, ни по какой дороге не ходи — и начнёшь обретать путь, —
ответил Жёлтый Предок.
— Мы с тобой это знаем, — сказало Знание. — А оба встреченные мною прежде не знали. Кто же из них прав?
— Один, по имени Недеяние, воистину прав; другой, Возвышающийся
Безумец, ему подобен, — ответил Жёлтый Предок. — Ни я, ни ты к ним до
конца не приблизимся, ибо Знающий не говорит, говорящий не знает.
Поэтому мудрый и осуществляет учение безмолвно. Пути нельзя постичь в
словах, свойств нельзя добиться речами. Милосердием можно действовать,
справедливостью можно приносить ущерб, церемониями можно друг друга
обманывать. Поэтому и говорится: «После утраты пути появляется
добродетель, после утраты добродетели появляется милосердие, после
утраты милосердия появляется справедливость, после утраты
справедливости появляются церемонии. Церемонии — это украшение учения и
начало смуты». Поэтому и говорится: «Тот, кто осуществляет путь, с
каждым днём всё больше утрачивает, утратив, снова утрачивает вплоть до
того, когда достигает недеяния, недеянием же всё совершает». Если ныне,
уже став вещью, некто захочет вернуться к своему корню, не будет ли это
ему трудно? Это легко лишь великому человеку. Ведь жизнь следует за
смертью, а смертью начинается жизнь. Разве кому-нибудь известен их
порядок? Рождение человека — это скопление эфира. Соберётся эфир,
образуется жизнь, рассеется — образуется смерть. Если смерть и жизнь
следуют друг за другом, зачем же мне горевать? Для всей тьмы вещей это
общее: и то, чем любуются как божественным чудом, и то, что ненавидят
как разложение. Разложившееся снова превращается в божественное чудо, а
божественное чудо снова разлагается. Поэтому и говорится: «Единый эфир
пронизывает всю вселенную», поэтому и мудрый ценит единое.
Знание сказало Жёлтому Предку:
— Я спросило у Недеяния, а Недеяние мне не ответило. Это не значило,
что не ответило мне, — не знало, что мне ответить. Я спросило
Возвышающегося Безумца, Возвышающийся Безумец хотел мне поведать, но не
поведал. Это не значило, что не поведал мне — хотел, но забыл, о чём
собирался сказать. Ныне я спросило у тебя, и ты это знал. Почему же мы
к ним не приблизимся?
— Один воистину прав благодаря своему незнанию, — сказал Жёлтый
Предок, — другой ему подобен благодаря своей забывчивости. Ни я, ни ты
к ним до конца не приблизимся из-за своего знания.
Услышал об этом Возвышающийся Безумец и решил, что слова Жёлтого Предка — это и есть знание.
|